"Рассвет Йеры".

Хайль всем, друзья. Я решил начать писать что-то подобие небольшого рассказа про суровую жизнь рефугов в AU (alternative universe), одним словом, рассказ сильно отличается от повседневности, и в нём будет много не состыковок с лором, так что, если у вас будет припекать насчёт этого, то прошу простить меня. Заливать главы я буду с паузой приблизительно 1-2 дня (ибо их ещё надо написать), и, во время этих пауз, вы можете в принципе обсудить содержание той или иной главы. Приятного чтения, что-ли.

 

"Рассвет Йеры."​

Мрачное будущее.​

Глава 1.​

Боль. Вот, что сейчас он ощущал. Еле как держась за свой бок правой рукой, и левой рукой крепко обхватив свой лом, тот молча, иногда хрипя направлялся к воротам на пляж. Мужчина был одет в броню повстанческого движения, но на ней не было отличительного знака – Лямбды. Впрочем, какое до Лямбды сейчас дело? В мире, где сейчас уже всем плевать на эти самые законы. Законы, которые имели вес в прошлом мире. В безопасном. Но в разрухе этот факт уже мало кого заботит. Лицо мужчины было измученным, глаза были серого цвета, и с них, вместо обыкновенных слёз, текла кровь. Кровь, предвестник смерти, горя и отчаяния. На голове шапка, которая прикрывала волосы, и защищала голову от холода. Цвет её был изначально серый, но большая часть шапки была немного оливкового цвета, с жёлтыми пятнами, видимо, от всяких существ на подобии хэдкраба. И марлевая, окровавленная маска, вперемешку с кровью можно также было увидеть некую зеленоватость, похожую на гной, или рвоту, хотя, сейчас этот вопрос не сильно интересовал выжившего. По вздохам можно было понять, что беженец явно задыхается, и еле как пытается преодолеть путь до ворот. Неизвестный иногда поглядывал на воду справа от себя. Была она не такой, как раньше. Теперь, вода какая-то с зеленоватым оттенком с несколькими плавающими там трупами, вокруг которых были видны лужицы крови, да и сам цвет крови был какой-то не такой. Багровый цвет, то, что привык видеть раненный человек, заменился на другой цвет. Также более зеленоватый, но красный цвет, хоть он и не был темноватым, также присутствовал в составе крови. Но вскоре, наконец, добравшись до заветных врат, мученик, наконец, бросил свою монтировку, после чего, обхватив руками, вентиль слева от себя, начал крутить его вправо, таким образом, ворота на пляж открывались с каким-то мёртвым скрипом, который резал уши, причиняя головную боль. Мужик закрыл глаза, и резко остановил открытие врат где-то на середине, после чего, сильно прокашлявшись, немного нагнулся, дабы пройти под воротами, и наконец пройти на пляж. Но пляж не был таким, как раньше. Всё изменилось. Всё.

Сухогруз, который так и ассоциировался с пляжём - исчез. Символ «Ракушки», убежище для многих.… Это пропало, а вместе с ней дом для многих. Зеленоватая вода слишком сильно залила пляж. Теперь, уже не насладишься песочком, разве что, какой-то вязкой жижой, от которой страшно сильно воняло, и сравнима с ней разве что была смерть, ибо простоять около неё практически не было возможно. Рыбацкая лодка – раньше, база «Йеры»… Также затонула, перевернувшись на бок. Хотя, даже если и попытаться туда попасть, то от этого толка не особо много будет. Всё снаряжение внутри кораблика было похищено. Похищено предателями, повстанцами, чья миссия – это борьба с Альянсом, и, по совместительству защита простого народа. Но не в этот раз. Трусливо сбежав от опасности, так ещё и украв всё снаряжение у «Йеры», они поступили по зверски. Ранее стоявшего APC, как и небольшого барьера нет. Оба уничтожены за все эти три года. Но больному беженцу становилось всё хуже. Глаза заливались кровью, состояние ухудшалось, и ноги явно дрожали. Голова раскалывалась, боль была такая, как будто её пробили чем-то. Например, каким-нибудь ломом?.. Небольшой бетонный мостик, который служил как средство перехода между двумя сторонами пляжа ныне уничтожен. Пройти другим способом было невозможно – приходилось бы спускаться в воду, а в воде пиявки. Но, на сегодняшний момент не только пиявки представляют угрозу в воде. Мутировавшие морские твари, которые вот-вот готовы выхватить свою добычу, и ухватить на морское дно. Беженцу становилось ещё хуже. От сильной боли он уже упал на колени, и, почувствовав, что что-то вылезает наружу, тот немедленно стянул с себя марлевую маску, и выблевал некую зеленоватую вперемешку с кровью слизь, которая ещё и пульсировала. Снятие с себя марли окончательно добило больного, и он упал в эту вязкую субстанцию, глазком продолжая смотреть вперёд. Небольшой домик на деревянных балках – место, где можно было сделать небольшой привал. Теперь, тех самых балок нет, а сам дом мешает пройти дальше в связи со своими обломками, разве что, можно было бы спокойно обойти с левой стороны, но вероятность того, что тебя утащат велика.

Грудь неизвестного так и раздирала от боли, но он не мог воспротивиться, пока не услышал некий крик. «Он там!», - крик, который был заглушен, но даже этот факт не мешал точно сказать, что это произнёс мужчина. Чуток приподняв голову, бедняга мог наблюдать группу из четырёх человек, но из-за мыльного зрения, тот не смог разглядеть, кто мужчина, а кто женщина, и их снаряжение в целом. Немного ползя вперёд, тот надеялся на то, что ему помогут, отведут в безопасное место, дадут еду и воду. Но его мечты прервал очередной крик: «Быстрее бегите к нему! Он сейчас упадёт!». Хрип. Всплеск воды, а позже какое-то бульканье и звуки прогрызания чей-то плоти. Слишком поздно. Бедного беженца погубили его же действия. Упав в канал, его сразу же унесло вниз, в ту самую зараженную воду с пиявками, где они и начали его грызть, причиняя ему адские муки, и повреждения, не совместимые с жизнью. Всё, что могла увидеть группа, так это его труп на поверхности воды, который позже пропал. Пропал под водой.
- Твою мать! – выкрикнул мужчина, одетый в пальто с противогазом, натянутым на лицо и с пистолетом в руках, - Как мы могли это допустить? – в его голосе чувствовалась некая боль и агрессия одновременно. Видимо, не раз ему приходилось видеть это своими глазами. Картину смерти, когда твой друг умирает от такой глупой, но и от безжалостной смерти. От такой неуправляемой злобы, тот лишь фыркнул в противогаз, взглянул на своих товарищей, и пошёл назад, туда, откуда вернулся.
- Ты куда идёшь, Лео? – спросил у него второй мужчина, одет он был в лёгкую куртку с тем же противогазом на лице, а за спиной у него висело ружьё. Голос был довольно таки хриплым, и сразу же внушал некое недоверие, - Нам тут нужно разобраться с этим трупом, - последовал короткий смешок. Но что это могло значить? Безразличие к смертям своих собственных друзей? Эгоизм? Чёрт его знает. Это Богом забытое место изменило всех, и изменило всех критично, - Хотя.… К чёрту этого недоумка. Сам пошёл туда, автоматически подписал себе смертный приговор, - шутник повернулся к оставшимся двум беженцам, - Ну что уж, друзья, - вновь этот надоедливый смешок. Любой разумный человек сразу же пристрелил бы этого идиота, но только не эти двое. Не сегодня, - Нам пора! – после чего, какой-то хромой походкой, предварительно достав ружьё, зашагал в направление деревни «Ракушки». Оставшиеся двое героя смотрели в его спину с неким презрением.
- Мне давно не нравился Роберто, - проговорила вполголоса женщина, одетая в плащ, с респиратором и защитой для глаз на лице. В правой руке она крепко держала свой мачете, но, из-за ненадобности она убрала его в чехол, висевший на поясе, - Но сейчас он совсем обезумел, - она повернула голову на беженца, и своими жалобными глазами смотрела на него, как будто что-то просила.
- Я понял намёка, - спокойно произнёс беженец. Он был в синей и запачканной желтизной рубашке с кевларовым бронежилетом поверх неё, и с противогазом, но правая линза была повреждена, вследствие чего, она была перемотана окровавленным бинтом. Он упирался на своё некое подобие глефы, однако, палка была какой-то хрупкой, а острие лезвия на конце палки было немного потуплено. Но, в любом случае, в кобуре на поясе у него был самодельный однозарядный пистолет, который, хоть и не сильно, но может помочь ему в критических ситуациях, - Но, я не могу это сделать. Пойми меня правильно, - мужчина старался угодить ей, но одновременно стараться не обидеть. Она лишь слушала то, как он в очередной раз тот будет ей объяснять, что слишком большое количество убитых на счету приведет к плохим последствиям. Начиная от мания убийств, и заканчивая плохой репутацией. Репутацией в заброшенном мире. Смехотворно.
- Не объясняй мне ничего! – грубо отстранилась она, после чего продолжила, - Я устала терпеть всё это! Вы мне мешаете сделать мне то, что я хочу!
- Будешь делать то, что хочешь, и тебя убьют. Не просто убьют, так ещё и трахнут перед этим, - в словах беженца был некий смысл. Но она не видела этого смысла, а просто ушла от него, гордо приподняв голову. Всё, что оставалось беженцу, так это смотреть в её высокомерно поднятый затылок. Одиночка молча положил некое подобие глефы на землю, и, вместе с ней оказавшись на земле, просто начал смотреть на уничтоженные и всеми забытые виды. Этим миром не правит взаимопомощь друг другу. Этим миром правит агрессия и безумие. Все сошли с ума. Не осталось людей, полностью здоровых, - Йера оставила нас, - сказал беженец про себя, - Йера оставила всех.

***​

Ранее, отбойная машина по сбору ресурсов, или по отпугиванию муравьиных львов в области деревни уничтожена. Её просто нет на месте, впрочем, что уж тут удивляться. Ограждение со временём комиссара Сайкса Скиннера всё ещё стоят, и стоят крепко, не собираясь сдавать позиции. На ограждении сидел мужик в тёплой одежде, противогазе и с ружьём, на котором был оптический прицел. Увидев вдалеке ранее грустившего беженца, тот слез с ограждения, после чего, убрав винтовку за спину, убрал небольшую металлическую пластину, которая служила некой дверью, ну, и прикрывала дыру в конструкции. Как только беженец подошёл, тот сразу же поприветствовал его:
- Почему ты идёшь в конце? – спросил сторож, надоедливым голосом, настолько противным, что хотелось бы прирезать его к чертям собачим.
- Тебя это не касается, - недовольно фыркнув, беженец опустил голову, после чего, как бы не хотя продолжать диалог с часовым, покинул КПП, и двинул в центр деревни.

Деревня выглядела оживленно, несмотря на разруху в целом. В одном из домов было некое подобие мастерской, в которой делали однозарядные пистолеты, монтировки, бронежилеты, и прочие орудия для убийства. Другой дом был некой спальней: на кроватях спали лишь члены «Рассвета» и «Йеры», а на земле, в спальных мешках, все остальные. Вся активность на данный момент была направлена на костёр, где отдыхали все жители деревни. Они что-то играли на гитаре, веселились, рассказывали анекдоты. Беженцы, те же женщины и мужчины лишь временно забыли о мраке внешнего мира. На самом же деле, каждого из них ждёт смерть. Медленная. Непростительная. Но сейчас, они пытаются отвлечься от сероты, и стараться добавить в рутину больше красок, больше радости и веселья. «Хорошая попытка, - подумал про себя культист, - Только, вряд ли это сработает». Немного пройдя дальше, он мог заметить какого-то мужчину в плаще, шапке, и с противогазом на лице. Тот лишь молча подошёл к нему, и, хлопнув по плечу, сказал:
- Монтана? – спросил культист, после чего, развернул к себе знакомого, - Что тут стоишь? Кого ждёшь?
Монтана смотрел на зеленые воды, глядел в глаза самой смерти. Сотни погибших людей он видел в этой воде, и, осознавая этот факт, ему становилось плохо. Ужасно плохо. Сейчас, он лишь мог чувствовать лишь уныние и безнадёжность, страх и ужас, горесть и сожаление. Однако, у него за спиной десятки беженцев, которым нужен лидер, кров ,и еда, поэтому, петля подождёт.
- Я никого не жду, - грубо отнекивался Монтана, как бы показывая то, что у него нет разговора. Он лишь вновь повернулся в сторону воды, и начал пялиться в неё, как будто что-то нашёл. По крайней мере, так показалось культисту, - А тебе что нужно, Поул? - после этих слов, Монтана, хоть и недовольно, повернул свою голову в сторону Джереми, таким образом, показывая свою способность выслушать его.
- Мы понесли потери, - Джереми начал с грустной ноты. Но никакая грустная нота не казалась серьёзной, ибо для этих беженцев, включая Монтану, для брошенных судьбой и их собственными друзьями, эта новость всего лишь цветочки, - Нигерхуд, возвращаясь назад, погиб прямо на наших глазах. Будучи инфицированным, тот упал в канал с пиявками. И его… Его утащило на дно нечто страшное.
- Мы бы уже ничем не смогли бы ему помочь, - тем же тоном продолжал Монтана, после чего, задал вопрос Джереми, - Ты помнишь, как выглядит женская грудь?
Этот вопрос немного ошарашил Джереми. С чего бы ему задавать этот вопрос? Причём тут женская грудь? Как это относится к теме их разговора? Он уже мог понимать, что Монтана медленно, но верно теряет рассудок, и, скорее всего, Макс уже это успел заметить и без помощи Джереми.
- К чему такой вопрос? – с немного удивлённым тоном, ответил Джереми, после чего, немного подошёл к Максу поближе.
- Я давно уже не видел женской груди.… Не чувствовал женской ласки, - Максиммилиана можно было понять. Целых три года в этом аду сокрушат самых сильных, самых подготовленных. Но он оказался слабее, он поддался бездне. Он стал никем. Он стал пустышкой, стал слабым. Он стал ничтожеством без чувства чести и долга, - Я схожу с ума, и ты это уже наверняка заметил. С кем ты хочешь заняться сексом? - слова Монтаны не имели смысла. Он переходил с одной темы на другую, так и не закончив предыдущую, и Джереми это спокойно осознавал. Страшное зрелище, смотреть на то, как человек сходит с ума прямо у тебя на глазах, и это гложет душу Поула, отчего ему становиться все хуже и хуже морально.
- Я… Макс, я лучше пойду, - еле как выдавил из себя Поул, после чего, повернувшись спиной к Максу, двинул в синее здание, оставив бедного лидера одного. Тот ещё немного, дрожа, смотрел в спину Поула, а после сел на песок, и, низко опустив голову, начал смотреть в одну и ту же точку – предвестник рока и смерти. Ему казалось, что этот самый камень, который он видит в песке, излечит его беды. Он схватил этот камень, а после швырнул в воду. Как грустно было наблюдать за слабоумием Монтаны. Как больно, как страшно. Тот лишь убрал с него взгляд, и зашёл внутрь синего дома.

Интерьер дома сильно изменился – слишком много мебели было убрано, лишь остался один единственный диванчик, на котором сидел мужик в тёплой кофте, поверх неё был бронежилет. В нём явно были грубо сделанные стальные пластины, на плече была защита из кожи, на лице противогаз с двумя фильтрами, вместо одного, и капюшон на голове. Завидев Джереми, тот сам начал разговор:
- Как ходка? – проговорил мужик, после чего, встав с дивана, подошёл к Джереми, - Дай угадаю.… Всё плохо? – ситуация настолько была плачевна, что люди уже сами начинают догадываться о последствиях большинства операций и вылазок. Шанс на выживание крайне низок. И все это знают, хотя большинство продолжает верить в то, что они проживут достаточно долго. Хах… Глупцы.
- Ещё как, - с ужасающим тоном проговорил Джереми, в котором можно было прочувствовать всё уныние, - Он погиб. Его сожрали пиявки.
- Мучительная смерть…. Не хотел бы я пожелать её своему врагу, - видимо, этот мужчина единственный, кто не выжил из ума. Даже Джереми казался более неадекватно, чем он, - Но не стоит падать духом! Нам стоит взять нашу силу в кулак, и дать отпор этим мразотам из темнейших глубин шестого дистрикта.
- Ты либо идиот, либо не смешно шутишь, - Поул уже устал от ведения войны, он устал убивать, даже если он убивает безмозглых зомби, уже только от этого факта ему становилось плохо. Он устал. Он хочет прекратить это, - Маркус, ты мой друг. Лучший друг, а также ты мой лидер, и я тебя буду слушать до конца свой жизни во имя.… Во имя Йеры, - но в сердце, Поул не был культистом. Теперь, Йера для него ничто. Он уже не человек чести. Он уже не добряк, как раньше. Теперь, он живёт для себя, и всякие божества ему не помеха.
- Я твой лидер до сих пор, даже если деревней управляет свихнувшийся Монтана, - Маркус перешёл на грубый тон, дабы показать, кто здесь главный, и, видимо, Джереми никак не противоречил, - И если надо, то я соберу Йеру вновь, и мы, с припасами, уйдем из этой шаражки. А теперь, проваливай, мне нужно заниматься своими делами, - после этих слов, Маркус указал пальцем на дверь. Джереми лишь злобно взглянув на Маркуса, фыркнул, после чего, повернувшись лицом к двери, направился на выход. Чтобы это могло значить? Конец дружбы между ними? Или…. Или повышение шанса предательства? Кто знает. В любом случае, в этом мире тебя готовы разорвать на части, будь ты львом или бараном. Разница лишь в том, будешь ли ты защищаться, или нет…

 

спа си бо.

 

Божественно.Начиная от описания человека,которого мы не увидим в рассказе,до разговор свихнувшегося гражданина.
100 божественных рассказов из 1.

 

Злобный Вориус запрещает писать во флудилке флуд

 

Да нормальная история.Человек решил написать историю определенной группировки.Ничего плохого в этом не вижу.Ладно..Теперь мнение о самом рассказе.

1.В данном рассказе появилось пару знакомых персонажей,уже радует глаз.

2.Грамматика идеальна,пунктуация и.т.д

3.Сам рассказ довольно неплохой,да и написано здесь довольно много.

Одним словом - Nice

 

Просто нет слов, это что-то за гранью фантастики. Я всплакнул на моменте с Монтаной. Жду вторую главу!

 

Ставлю 20 токенов...Виталя пра пра внук Гоголя...ПРЕМИЮ ЛУЧШИЙ ПИСАТЕЛЬ ЕМУ АДЫНН

 

я Виталя.

 

Крута.

 

[size=24pt]2 членов живо,почему бы и не восстановить?[/size]





[size=36pt]Рассказ годный,требую продолжение[/size]

 

Глава 2.​

Джереми молча сидел у костра, совсем один, оставленный всеми. Все остальные были заняты своими делами, но не одинокий беженец. Смотря в этот костёр, он видел все, что он преодолел. Радость, боль, унижения, взлёты и падения. Но сейчас.… Сейчас лишь одна чёрная полоса и смерть кругом. Он вспомнил старые времена, когда со своими друзьями он мог позволить себе выпить виски, или просто поиграть на гитаре, поговорить по душам, или просто зачищать Запретный Сектор. Но теперь, когда всего этого нет, а мир превратился в настоящий хаос, Джереми просто не знал, что делать. Очень грустное зрелище – смотреть на то, как какой-то безумец пялиться в костёр. Для этого самого безумца казалось, что костёр будет гореть всегда, как напоминание о старых друзьях. Жгучее, и неприятное одновременно. Дабы не убивать свой рассудок, он предпринял странный поступок – взял немного песка, и бросил прямо в костёр, от чего тот потух, как и добрые времена. Мимо него проходил ранее знакомый человек, который шёл встречать с Джереми раненного разведчика, и очень сильно разозлился. Видя, что Джереми морально плохо, тот подсел рядом с ним.
- Как ты? – спросил Леонардо, после чего, повернул голову на Джереми, и начал дожидаться ответа, предварительно положив руку на его плечо. От Леонардо веяло некой добротой, вперемешку с неконтролируемой злостью. Может быть, проворный беженец хочет манипулировать беднягой? Чёрт, кто знает.
- Мне ужасно плохо, ты не видишь? – с тяжестью на сердце проговорил Джереми, после чего убрал руку дружелюбного беженца со своего плеча, и продолжил, - Когда я вспоминаю прошлое, мне становится невыносимо тяжко. Эта боль съедает моё сердце изнутри. Жизнь была хороша, даже если иногда были трудности, такие как рейды Альянса, или ещё что-то… Но…
- Я тебя понимаю, - перебил его Леонардо. Джереми вопросительно взглянул на него, и тот дал ему ответ, - Надеюсь, ты помнишь Ороша? Когда эта жопа началась, тот обещал мне кое-что, - резкое проявление надежды, или же простой обман. Но культист продолжал смотреть на него, вытаращив глаза, - Нам, как-нибудь, нужно сходить в шестой дистрикт. Он обещал, что окажет нам помощь, даст нам убежище на базе армии Свободы, - сердце Джереми начало учащенно биться. Что же это могло значить? Целых три года Аноссо держал эту новость при себе, и даже не обмолвился о ней, что вызвало бурю агрессии и негодования со стороны беженца.
- Почему не сказал нам?! – крича, спросил Джереми, после чего, от злости, схватил его за воротник, - Ты заставил нас мучится столько времени, и сообщаешь эту новость мне прямо сейчас? – Джереми разрывал свою глотку, как никогда раньше. Он полностью съехал с катушек. Он сошёл с ума. Тьма поглотила его с ног до головы. Леонардо молча отцепился от него, и, встав с песка, сказал:
- Знаешь что? Да пошёл ты нахуй… - после чего, тот, от злости, пнул песок, таким образом, большая часть песка попала в линзу и бинт Джереми. Мужчина никак не отреагировал на это, а сам Леонардо, шмыгнув, пошёл дальше по своим делам, оставив окончательно сдуревшего Поула одного. Окончательно осознав, что он потерял друзей, что все от него отвернулись, тот, от грусти, просто лёг на песок, и повернулся на бок. Одинокий беженец пролил небольшую слезинку от такой депрессии, и, попытался уснуть. Но, ни что не позволяло ему уснуть. Его сердце просто разрывалось от такой боли. Он не мог предпринять что-либо, дабы облегчить свои страдания. Он навеки обречен на это. Понимая, что вряд ли можно как-либо уснуть, тот просто встаёт, и, решает устроить небольшую прогулку по деревне. Однако, не пройдя и небольшого расстояния, тот почувствовал, что он начинает проваливаться. Взглянув на песок, тот полностью понял, что уже достаточно глубоко ушёл под землю, что вызвало дополнительную панику:
- Твою мать, народ, помогите! – начал кричать он, но никто не успеет ему помочь. Все бросили его за счёт ненадобности в группе, и, через некоторое время, он провалился под землю. Упав вниз, тот сразу же приподнялся, и оценил обстановку вокруг себя. Очень тёмная пещера, в которой, хоть глаз выколи, ничего невозможно увидеть. Он слышал какой-то нечеловеческий шёпот, странное урчание. Кажется, кто-то был рядом, и, этот самый страх поедал разум культиста. Тот, немедленно встав с твёрдой земли, сразу же достал свой фонарик, и начал осматривать неизвестную пещеру. Твою мать, лучше бы он этого не делал… Висящие с потолка обглоданные трупы, вокруг кровь и неизвестные споры вперемешку с зелёной, пульсирующей субстанцией, на которой отчетливо можно было разглядеть багрового цвета кровь. На земле также лежали растерзанные, полностью в костях трупы. От этой картины, Поулу стало не по себе. Его руки и ноги начали дрожать, голова кружиться, резкое помутнение в зрении. Он, осознав всю печаль и уныние, просто сел на землю, и начал, потихоньку, ждать своей смерти. Но в дыре впереди он увидел каких-то два мигающих огонька, от которых ему сразу же захотелось встать, что он и сделал. Этими самыми мигающими огоньками являлась… Являлась какая-то плоть.
Плоть была нестабильна, она была со щупальцами, она готова убивать. С множеством глаз, она являлась талисманом для уродцев, покровителем для сумасшедших, символом для безумцев. За этим самым нестабильным куском массы вышли люди, но на людей они не были похоже вовсе. Какие-то странные спороносные грибы были на их горбатых спинах, в их глазах было видна смерть и безумие, а лица были попросту изуродованы. Джереми медленно начал отходить назад, предварительно достав свой самодельный пистолет из кобуры, и, нацелив его на эту громадную зверюгу со щупальцами, тот произнёс: «Не подходи ко мне, мразь!», но вряд ли это могло спасти Поула от неминуемой гибели, плоть не под контролем, плоть самостоятельна. Она неуязвима для атак человеческих. Масса использовала хитрую атаку, она вырастила себе щупальце, и, схватив Джереми за ногу, потащила его в себя. Джереми кричал, Джереми сопротивлялся, Джереми молил о пощаде, но его усилия были тщетны, а он сам был поглощён. Поглощён самой Бездной, не имеющей конца и начало, не имеющей света, а лишь одну тьму. Тьма. Тьма, бесконечная, вездесущая, обворожительная. Но что же это? Свет? Свет в конце туннеля? Глубокий вздох.
- Твою мать! – произнёс Джереми, после чего, резко оглянувшись осознал, что всё это было лишь его сном. Весь этот кошмар был всего лишь иллюзией, что одновременно пугало и радовало Джереми, но всё же пугало, - А что, если это правда? Я… - он не мог подобрать никаких слов. Лишь шок, вот что он мог терпеть прямо сейчас. Но, его размышления прервал чей-то голос.
- Ты ещё живой, соня? – с некой усмешкой спросил у него Роберто, после чего, протянул ему ружьё, - Нам тут нужно воевать, а ты храпишь.
Что? Воевать? О чём он говорит? Что мать его произошло? Джереми немедленно схватил ружьё, и Уилсон дальше побежал с СМГ наперевес. Встав с земли, он мог обнаружить несколько трупов с пробитыми головами, а около одного из трупов был… Муравьиный лев, который своими зубами раздирал бедного беженца. Лев был не такой, как раньше. Его шкура казалось толще, была черновата, лапы крепче, а его броня на верхушке раскрывалась, и из неё показывалась игла – орудие смерти, которым это беспощадное животное убивало людей. Культист молча наставил на льва ружьё, после чего, задержав дыхание, произвёл выстрел. Пуля не пробила броню льва, а наоборот, сделала её ещё крепче. Поул задрожал. Он испугался. Он остался один. Джереми бросил ружьё, и помчался прямо к синему дому, но свирепый зверь не оставил его, он набросился на бросившегося в бега человека, и, лев с лёгкостью повалил ослабевшего, потерявшего надежду культиста. Оно держало своими крепкими лапами руки мужчины, но оставило ноги, чем и воспользовался беженец, ударив колено заднюю часть льва. Тот, отвлекшись на ногу, совсем потерял контроль над телом, таким образом, Джереми пнул существо прямо в морду. Антлайон пошатнулся, и, за этот короткий промежуток времени, Поул встал с песка, и побежал прямо к двери.
- Откройте, блять, откройте! – начал кричать, попутно стуча по двери Джереми. В его голосе чувствовалась сильнейшая паника и страх, чувство, как будто он знал, что не переживёт эту атаку. Он уже успел повидать трупы своих друзей, отчего он вовсе растерял надежду на выживание команды. Пока дверь не отворилась.
- Забегай быстрее, тормоз! – прокричала ему женщина, которая и встретила его. В свободной руке она крепко держала свой именной пистолет 9х18 калибра, а на её плаще виднелись капли зеленой жижи вместе с жёлтой кровью, типичной для этих тварей. Джереми немедленно забежал внутрь, и дверь с мёртвым скрипом закрылась. В доме были практически все жители деревни, разве что, некоторые были на улице, и являлись единственными, кто оборонял деревню от тварей, называемых муравьиные львы. «Мы все умрём!», говорили люди, потерявшие надежду, знающие, что придёт неминуемая гибель. Тьма пришла в сердца людей, а с ней и её спутники – безжалостные твари, не знающие страха и сожаления. Джереми тоже растерял всяк надежду, он не готов сражаться. Для него было всего конечно, предпочтительнее пулю в голову. Но вскоре, простояв так ещё несколько секунд, раздумывая о безысходности, тот заметил, что дверь справа была открыта, дверь, ведущая к чердаку. Поул, подойдя к двери и открыв, обнаружил забившегося в угол Монтану, который бормотал какой-то откровенный бред. Для него уже было всё кончено. Он превратился в животное. Он уже не человек. Он монстр. Джереми лишь оставалось наблюдать за тем, как Макс теряет рассудок. Культист наблюдал за этим, ничего не говоря, уже никак не вмешиваясь в его безумие. Он осознал, что всё кончено. Он умер внутри. Сумасшедший лидер стал лишь оболочкой. Воспоминанием о старом друге. О старом лидере. Его молчаливые размышления прервала рука Вайта на плече.
- Что, ему плохо? – от испуга Поул сразу схватился за свой самодельный пистолет в кобуре, и развернулся всем телом прямо на Маркуса, но поняв, что это свой, убрал руку с кобуры.
- Ему не просто плохо, - проговорил Джереми, после чего вновь развернулся к безумному Монтане. Ему становилось его жалко. Смотреть, как человек разваливается на части. И его уже обратно по этим самым частям не соберешь. Теперь, для них обоих Монтана – никто, и его действия тоже будут ничем. Не будут иметь никакой ценности, никакого веса, - Он сошёл с ума. Эти события добили его окончательно. Мне больно на это смотреть, - с жалостью, Поул взглянул на Маркуса. Маркусу пришла в голову идея, которую он, однотонным, мёртвым голосом высказал:
- Прикончи его, - сказал он, без всяких эмоций и сожаления, - Он не способен править людьми. Он не способен жить. Если ты этого не можешь сделать, ибо я знаю, что ты тот ещё трус, - Вайт с дерзостью взглянул на Поула, как бы пытаясь его унизить, - Я могу его прикончить. Всего лишь одна пуля. Никаких усилий.
- Ты… Тебе это так даётся, да? – со злостью Поул глядел на Вайта. Между ними воцарился настоящая перепалка – битва взглядов. Осталось лишь узнать, кто из них самый жестокий и настырный одновременно. Можно считать, что между ними не существует никакой дружбы. Они уже не друзья, они враги, которые готовы сожрать друг друга, - Убивать собственных друзей? Я давно заметил, что ты сильно изменился, но теперь я на сто процентов уверен, что ты не такой, как раньше. Ты зверь, Маркус, а не человек.
- Заткнись! – грубо перебил его Вайт, после чего, достав свой пистолет с выцарапанным на нём словом «ЙЕРА», направил его на голову забившегося в угол Монтану. Тому даже было плевать о предстоящей его угрозе, он лишь бормотал свой бред дальше и дальше, - Он умрёт, а его место займу я! Я устал от его лидерства, пришло время Йере занять деревню, а не «Рассвету»! - У Маркуса была некая мания. Жажда правления, жажда власти. Прямо сейчас он ничем не отличался от того же безумного Монтаны.
- Я не хочу, чтобы бедняга умер от твоих алчных рук. Я сам убью его, - после этих слов, Джереми достал из кобуры свой однозарядный самодельный пистолет, и направил его на голову Монтаны, однако, Маркус всё равно не собирался убирать свой пистолет. Поул закрыл глаза. Глубокий вдох. Выдох. Рука сильно дрожит, всё тело трясётся, голова начинает сильно болеть. Сердце бьётся всё учащеннеё и учащеннее. Пока не прозвучал выстрел, который расставил все точки над «и». Поул открыл глаза, и заметил перед собой уже труп Монтаны в углу, с дырой в голове. Его тело ещё билось в конвульсиях, но тут он заметил, что это была не его пуля.
- Я вновь понял, что ты слабак, - выдавил из себя Маркус, после чего, покрутив пистолет, убрал его в кобуру, и вышел из комнаты. Вайт убил Макса, убил без всяких чувств, убил как машина. Поул опустил свой пистолет, и начал глядеть на труп Монтаны. Он выглядел довольно таки жалко, и ему было больно смотреть на него. Жил безумцем, умер безумцем. Культист молча убрал свой пистолет в кобуру, кивнул падшему от предателя другу, и вышел из комнаты, в последний раз взглянув на Макса, тот закрыл дверь, и больше никогда не захотел возвращаться в ту комнату.
А тем временем, все в доме начали глядеть на одержимого Вайта, а именно слушать его речь:
- Монтана – мёртв! – он говорил это совершенно спокойно. Одни возмущались, другие радовались, а третьи молча продолжали слушать, - «Рассвету» пришёл конец! Пришло время воцариться культу Йеры! Это наша деревня, а не каких-то идиотов! Это наша земля! Это не место для безумцев. Сплотившись, мы удовлетворим Йеру! Йера будет довольно нами!
Джереми не нравились слова Вайта. Он борется за отсутствие психов в деревне, коим и является. Его уже не остановить. Поул просто, молча слушал его речь.
- А если и будут такие… Умственно-отсталые люди, то мы их изгоним из нашей деревни! Мы изгоним остатки «Рассвета»! ТЕПЕРЬ Я ВАШ НОВЫЙ ЛИДЕР! – все прокричали «ура!». От сторонников «Рассвета» до его прислужников, подкаблучников, которые то и дело, что лижут ему пятки. Но потом, он указал пальцем на Поула, и уже недовольно начал говорить, - Ты… Ты мне никогда не нравился. Теперь же, когда этот безумец мёртв, я прогоняю тебя прочь из деревни «Ракушка»!
Его слова не понравились Джереми. Да не сам факт изгнания из места, в котором он прожил три года, в котором пережил все тяжести этих трёх лет, а то, что он произнёс это так безразличным голосом, что Поулу стало плохо от такого эгоизма Вайта. Ему хотелось мести за такое отношение к себе, что он и сделал: он достал свой нож, и, прицелившись прямо в горло своего обидчика, выполнил серьёзные выпад с ножом прямо в это место, однако, Маркус имел большую инициативу, что повлекло за собой залом руки с последующим падением ножа на пол.
- Ты ничему не учишься, Джереми? – после этих слов, он шмыгнул, и нанёс серьёзный апперкот, от которого Поул сразу же упал на землю. К нему подбежали два человека с оружием, которые сразу же принялись удерживать культиста на земле, - Уведите эту мразь, - он указал на дверь, где ранее пристрелил Монтану, - И ещё, притащите к нему же Аноссо и Купера, - из толпы, которая собралась рядом, тот указал на того самого паренька, одет он был в зеленую, грязную с пятнами жёлтой крови парку с респиратором на лице, с защитными очками , и с однозарядной, болтовой винтовкой, висящей на плече. По его лицу можно было понять, что он явно недоволен, и немедленно стянул винтовку с плеча.
- Отпустите Поула! – пригрозил он, наставив своё смертоносное оружие на Маркуса, - Иначе, я выбью тебе все мозги! – ради своего друга Лион готов был убивать. Даже если тот не имел отношения к «Рассвету», солдату не оставалось другого выбора, как умереть за честь свой группировки. Столько чести, столько амбиций у этого человека. Но вся его честь убивается крысиным поступком прихвостней Маркуса, которые вывели его из строя, ударив битой по голове. Тот, явно не ожидав такого удара, упал на колени, а после, когда ему был нанесен ещё один удар, сразу же упал.
- Вы глухие? – грубо спросил Вайт у своих людей, - Тащите этих подонков туда!
Йеровцы молча схватили Лиона и Джереми, и отвели прямо в ту комнату, а после, грубо бросили туда, и начали во весь голос смеется о победе Вайта. Вот, что бывает с добрыми людьми. Рано или поздно, добро проигрывают злу. Это закон, неписанный закон, который никогда не изменить, никогда не отменить. Это правда, это настоящая жизнь. Жизнь, полная смерти и горя.

 

Да, в будущих главах ты появишься.

 

ЗАТКНИСЬ! ЗАТКНИСЬ! (да)

 

А живого Зейка? :/

 

Где третья часть, народ?

 

Я ушёл в запой. Подожди.

 

Хороший, интересный рассказ, жаль автор решил более не продолжать его.

 

ВИТАААЛЯ, ПРОДОЛЖАЙ!

 

Глава III.​

- Ты должен понимать, Джереми, - Конагер, сидя на табуретке у стены синеватого цвета, сжал свою левую руку в кулак, показывая ту Поулу, правую же руку, положив на своё правое колено, также сжал, но не так крепко, - Они не твои друзья, они тебе вообще, блять, никто! Ты просто взял и клюнул на их наживу! - Лиам в очередной раз читал свои нотации, в очередной раз неуместные к данной ситуации. Джереми лишь прошипел в свой противогаз, отводя свой взгляд на заколоченное старыми досками окно, места пробитое, что можно было разглядеть хоть небольшие частицы падшего Солнца, светящего не яркими лучами, якобы вселяющими надежду и радость, а самой настоящей тьмой.
- Он никогда не поймёт этого, - выдавил из себя Аноссо, будучи сидя у угла комнаты, сложив руки у своей головы, отрицательно качая головой, видимо, обдумывая нечто своё собственное, нечто своё личное. За эти года в принципе спокойно не посидишь и не поразмышляешь - тебя постоянно пытаются убить, тебя постоянно пытаются ограбить, подставить, выселить из деревни. Но тут... Наконец Леонардо сможет спокойно поразмышлять за считанные часы до своей казни, - Никто не поймёт, что мы в принципе делаем, - тот, наконец, поднял свою голову, оглянув собратьев по судьбе, - А вы? Вы поймёте, к чему это идёт? Негр... Два белых, - мужчина усмехнулся, принявшись с трудом вставать, устанавливая опорную точку в виде стены, позади себя.
- К ебле? - Лиам развернул свою голову по отношению к Аноссо, вопросительно покосив свою голову. Между этими двумя создалась самая настоящая буря, как будто кто-то из них рано или поздно вцепиться в глотку, в попытках убить. Но Аноссо лишь ответил, немного усмехнувшись, аккуратно, указательным пальцем левой руки протирая обе линзы своего противогаза:
- Нет. К зебре.
Лиам ещё несколько секунд засмотревшись на Аноссо, отрицательно покачал головой, фыркнув в своё средство защиты дыхательной системы.
- Да иди ты нахер, шутник нашёлся, - с отличительным афро-американским акцентом сказал Конагер, скрестив руки у своей груди, - Слушай, а, - мужчина приблизился к Поулу, пытаясь прервать раздумье того, - К нам в любой момент зайдут, - тот развернулся к двери, поднимая свои обе руки, контуром своих ладоней обозначая стороны двери, - И скажут: - Конагер развернул правую руку ладонью вниз, пальцами левой руки принялся изображать человечков, - "Прямо сейчас вас отведут в центр деревни, - произносил тот с ироничным акцентом, - Вам пиздец". Ты что, - мужчина опустил свои руки, неожиданно схватив Поула за воротник левой рукой, - Хочешь, чтобы я сдох? Знаешь, паря, - Лиам грубо отпустил Поула, слабо отталкивая того вперёд, - Если хочешь моей смерти, я тебя прямо сейчас придушу, псина. Я не хотел так умереть, ты вообще сечёшь?
А Джереми было всё равно.
Вся эта буря изменений неожиданно пронеслась мимо его глаз, мимо его разума, оставляя лишь пустышку в его голове. Он молчаливо смотрел куда-то вперёд, в какую-то неопределенную точку. Тот слепо верил, что остались же люди, которые будут с ним до конца. Ведь с Вайтом он всё это и организовал, ведь с Вайтом он присоединил "Рассвет" к себе. Но что теперь? Поул никогда не стремился к власти, отчего считал, что Маркус того же мнения. Итог? Джереми остался в лопухах. Его развели, как ребенка, у которого забрали леденец. Он всё это время и являлся ребенком, идя на поводу у Вайта, слепо веря ему, слепо веря каждому его слову. Которое позже оказалось чистым враньём.
Он понял всё не так, и не это он загадывал себе в сновидениях, после очередного трудного дня в этом аду. Вся их жизнь встряла в одном это круге, который циклично повторяется. Стрелки тикают, но никак не дойдут до новой цифры, потому что время здесь идёт однотонно, не развиваясь. Оно встало в одном месте для всех живущих в этом месте людей. Они позабыли самых банальных вещей, не то что время.
Дневные сутки встали. Теперь, на небе Индустриального Района воцарилась самая настоящая тьма, двадцать четыре на семь. Лишь изредка небо хоть как-то светлело, обозначая приход "дня", и также быстро угасало, обозначая приход длительной, казалось бы бесконечной ночи. Для большинства жителей этой гиблой деревни, дня уже не существует. Существует лишь бесконечная ночь, которая никогда не закончится. Эти бесконечные суеверия, традиции, легенды и небылицы стали основной частью жизни и существования данных потерянных в своей собственной судьбе душ.
Достаточно раздумий.
Раздались мёртвый скрип двери в комнату. Все трое, в том числе и Джереми повернули свою голову в сторону фигуры, стоявшей в проходе. Это был рослый мужчина, одетый в тёмную униформу с рукавами по локоть. На груди красовался местами пробитый с помощью пуль малого калибра бронежилет. Ноги были прикрыты старыми синеватыми джинсами, на поясе которых был закреплен ремень с несколькими подсумками на нём, в том числе с чехлом для небольшого ножа с деревянной рукоятью. Исходя из размеров чехла можно было предположить, что нож не нёс с собой какую-либо боевую функцию, а, скорей ботовую, и был украден с кухни мамы для того, чтобы поиграть с дворовыми ребятишками. Но, видимо, этот парень желаю зарубить этих самых ребятишек, нежели поиграть. Хотя, может быть, поиграть и убить для него были синонимами?
В качестве обуви боец носил потрёпанные берцы с коряво завязанными шнурками. Джереми, подметив эту деталь, усмехнулся, что на выходе звучало как угроза, которую здоровяк воспринял не совсем правильно. Тот стянул со своего плеча кустарный АКС74У, в котором явно отсутствовала большая часть деталей, однако, несмотря на такой дефект, автомат стрелял более чем хорошо. Наверное.
- Ты, - трёх фильтровый противогаз мужчины с точностью передал все намерения и утончённую манеру речи. Боец, подняв свою правую руку, указательным её пальцем указал на Аноссо, всё продолжавшего стоять у того самого угла, у которого он ранее сидел, - За мной. - тот указал головой в свою сторону, разворачиваясь боком к людям.
- Зачем? - Аноссо не показывал страх, а, скорей, "по-юношески" пытался отделаться от всяких проблем шуточками и прочими забавными вещами. Но этого серьёзного мужчину ни за что не преодолеть таким методом. Он лишь фыркнул в свой противогаз, направляя ствол своего автомата в сторону Леонардо, кося голову в правую сторону, в сторону своего автомата.
- У этого есть своё мнение по поводу этой ситуации, - тот немного приподнял свой автомат, после, опустил его, как бы делая небольшое напоминание о нём, - Я рекомендую занизить своё эго и проследовать за мной. Что думаешь, клоун?
Между ними началась новая перепалка. Аноссо любил ввязываться во всякие споры, при этом частенько отхватывать люлей. Для него это было что-то вроде отличительной чертой в этом прогнивающем сообществе, изюминкой, так скажем. В большинстве своём, Аноссо шёл наперекор всему, несмотря на то, кто перед ним стоит - представляющий опасность индивид, иль лучший друг. Он никогда не любил бросать свою цель на полпути, чему бы завершение этой цели ему не стоило. Но не сегодня.
- О'кей, о'кей, - нехотя, преодолевая свою самовлюбленность пробормотал Аноссо, с "непомерным" трудом поднимая свои руки ввысь, ладони по отношению к вооруженному человеку.
- Без глупостей давай там, ты знаешь, у кого ствол, - мужик в очередной раз напомнил про своё оружие, постучав кулаком левой руки по основной части того. Аноссо, фыркая в противогаз, изредко поглядывал на нас, как бы зрительно прося о помощи. Лиам не смог пронаблюдать его сигнал, но Джереми смог. В глазах Лео таился самый настоящий страх, самая настоящая неуверенность. Тут то весь образ самовлюбленного и эгоистичного человека разрушился, и предстало истинное лицо, истинная сущность этого не очень дружелюбного человека. Он просил о помощи.
Поул в очередной раз впал в некое состояние раздумья, но раздумывал он уже не о тщетности бытия, как раньше, а о том, что же этот сигнал обозначал. Простой сигнал о помощи, мольба о помощи, но исходя из того, что культист привык видеть его как врага всех и вся, для него это было относительно серьёзным сюрпризом.
- Да чего ж ты такой... сякой и непонятный? - Лиам взглянул на Джереми явно как-то злобно, стиснув свои зубы, - Не понимаю я твоего поведения, серьёзно. Нас сейчас убьют, а ты ведёшь себя как какой-то кретин. Чё с тобой, бля, не так? - негр с неким отвращением взглянул на Поула, но, не дождавшись ответа, вздохнул.
Он сделал глубокий вздох, который открыл врата в новый мир, полностью его, полностью известный лишь ему. Джереми молча встал со стула, не обращая внимания на Лиама, расставил руки в стороны, и полетел назад. Но его не встретила жёсткая поверхность, его не встретила головная боль вследствие удара. Он полетел вниз, он полетел по всему Млечному Пути чтобы найти хоть что-то, что успокоит его душу. Он огибал огромнейшие планеты, в тысячи, если не в десяти тысячи раз больше его самого. Он равномерно дышал, продолжая парить по бездонному и бесконечному космосу. Но рано или поздно, каждое путешествие заканчивается тем, что путник приходит назад, возвращается в свои родные края, изредка бывающие до такой степени тошнотворными, что хочется не вернуться, а умереть. Не возвращаться назад в своё длительное путешествие по неизвестным твоему пониманию местам, нет. После того, как увидишь свои гнилые края, сразу плакать хочется, а там... Там уже недалеко от того, к чему заводится вся жизнь человека в принципе.
К смерти.
Судьба изредка подносит такие не очень увлекательные сюрпризы прямо на блюдечке Джереми. Будучи прожив здесь це~@#%&@)^*!@&)^_!#^*!)#$&^!#^*#!_!)_^(#!&^@!{)%!_#*^!#@&!_@%(_!@*^!((&@)%*!@%*!_%1.!^#^!@!@@!#(%!#)&!_@%...
(да, простите за размер, но действительно ничего в голову не приходило).